Владелец проекта Андрей Першин намерен вывести свое детище в европейскую часть России: в ближайшие полтора-два года стриптиз-бары «Зажигалка» появятся в Нижнем Новгороде, Казани, Ставрополе, Воронеже, Екатеринбурге и других городах.
В настоящий момент сеть стрип-баров «Зажигалка» насчитывает семь площадок. Первый стрип-бар за пределами Томска был открыт в 2002 году в Красноярске. Заведения сети имеют единую концепцию дизайна. Объем инвестиций в проект не разглашается.
По словам владельца «Зажигалки» Андрея Першина, интерес для него представляют города с населением 500 тысяч и более жителей. Проектное число стриптиз-баров — двадцать. Таким образом, «Зажигалка» станет абсолютным рекордсменом формата. Впрочем, заявка на рекорд действительна уже сейчас — «Зажигалки» действуют в Томске, Барнауле, Красноярске, Новосибирске, Омске и Чите, готовится к открытию бар в Новокузнецке. Это самое большое число заведений в рамках одной сети, до сего времени все случаи «стриптизного сетестроения» ограничивались московскими проектами с небольшим числом площадок — барами «911» и Secret Service. Томская сеть уже сейчас статистически лидирует, а расширение за Урал позволит превратить «Зажигалку» в полноценный федеральный брэнд.
«Ирония ситуации в том, что первую нашу “внешнюю” “Зажигалку” мы открывали в порядке эксперимента, — вспоминает Андрей Першин, — без особой надежды на быстрый коммерческий эффект. Эффект, однако, превзошел наши ожидания — именно коммерческий успех в Красноярске и Новосибирске стал стимулом для создания общесибирской сети. А сейчас мы поняли, что эту концепцию примет и европейская Россия».
Сеть «Зажигалка» фактически стала объектом выбора в состязании приоритетов: до недавнего времени Андрей Першин был известен в Сибири как томский ресторатор (ресторан «Покушать», DJ-бар TOKYO, ночной клуб «Какаду»). «Я решил отказаться от этих направлений именно в пользу проекта “Зажигалка” в силу его наибольшей перспективности, — объясняет Першин. — “Зажигалка” как формат находится вне общепитовского контекста — там только сугубо барный ассортимент. Впрочем, при выборе места под очередной бар мы учитываем возможное соседство с ресторанами и кафе. Близость пищевых заведений для “Зажигалки” выгодна, потому однозначно приветствуется. Например, в Красноярске мы соседствуем с рестораном “Сибирская корона”. Но там, где соседа не найти, мы существуем и сами по себе. Главное, чтобы помещение было хорошее. Неважно, рядом с рестораном или нет, арендованное или купленное — главное, чтобы в нем можно было создать респектабельную обстановку. Для стриптиз-бара респектабельность принципиально значима именно из-за обилия проектов-профанаций».
Эксперты известие о росте сети встречают с улыбкой, но это лишь реакция на пикантность контекста. Сама же идея сетевого развития стрип-формата кажется им вполне серьезной. «Нет принципиальной разницы, что именно конвертировать в сеть — гриль-бары или стриптиз-бары, — уверенно говорит директор маркетингового агентства “Фабер” Ирина Данцаранова. — Главное, чтобы концепция хорошо поддавалась клонированию».
Сам Андрей Першин тоже убежден в «клонопригодности» «Зажигалки»: «Стриптиз-бар более удобен в воспроизведении, нежели ресторан, — этот формат можно относительно экономно “пересадить” в другой город». Некоторые эксперты в числе факторов, препятствующих сетестроению, называют, как ни странно, наличие шоу-компонента. Так, директор стриптиз-бара «Голодный койот» Людмила Свиежкина не спешит следовать примеру Першина именно с оглядкой на это обстоятельство. «Голодный койот» в сетевой формат мы переводить точно не собираемся, — подчеркнула она. — Это изначально штучный проект. Тут велика доля кабаре, театрального духа. И я не совсем понимаю, как можно клонировать дух. Это деликатная субстанция«.
Признавая деликатность стрип-бизнеса, Андрей Першин не планирует ставить “Зажигалку” на франчайзинговые рельсы. “Франшизу мы не используем, — подчеркивает он. — В хорошем стриптиз-баре должны быть весомый арт-компонент, личностное начало, потому отдавать это на откуп франчайзи рискованно. Мы предпочли создавать сеть собственными силами, будем сами следить за воспроизведением шоу-концепции и дизайна”.
Недоверие сибирских бизнесменов к практике франчайзинга не удивляет экспертов. “Пока в России не отработаны основополагающие для франчайзинга вопросы — защита авторских прав и контроль качества, — говорит руководитель ресторанного направления ГК “Конквест” Наталья Богатова. — Потому владельцы проектов, берясь за создание сети, предпочитают полагаться на собственный контроль. Личное участие — дело, конечно, хлопотное, но это все-таки хоть как-то поддерживает цельность проекта”.
Причем особенным недоверием к франчайзингу отличаются именно операторы общепита и развлекательного бизнеса. В модном ритейле франчайзинг прижился лучше, там больше примеров корректной и успешной адаптации. Наталья Богатова объясняет это дисциплинирующей “магией” брэндов. “Продавцы моды, работающие с мировыми марками, отлично понимают, чем грозит им отклонение от брэнд-бука бутика, от ассортиментной концепции, — объясняет Наталья Богатова. — Они осознают, что компании-брэндовладельцы — серьезная сила, и нарушать установленные ими правила себе дороже — можно потерять контакт с маркой. Конфекционистам есть что терять. Зато в ресторанном и развлекательном бизнесе преобладают франшизы отечественные — сибирские или московские. А к “своим” и относятся как-то легче, с меньшей щепетильностью. Так что одна из косвенных причин — молодость имен. Мировой брэнд с тридцатилетней или полувековой историей на подсознание потенциальных партнеров действует более обязывающим образом. А молодыми марками, увы, и пренебрегать легче”.
Столица в сетевых планах Андрея Першина не фигурирует. “В Москву мы идти не хотим по моральным соображениям, — объясняет он. — В Москве под стриптиз-баром понимают, деликатно говоря, нечто другое — там это скорее формальная оболочка интим-сервиса. А наш проект все-таки художественный”.
Впрочем, у московских собратьев по формату тоже есть свои контраргументы. Так, директор одного из московских стрип-баров на условиях неразглашения имени сказал “КС”, что в принципе не верит в конкурентные предложения из регионов. “Стрип-шоу — это специфический жанр, — подчеркнул респондент. — В отличие от театра или эстрады региональная самобытность тут не служит приманкой. Скорее наоборот — сибирское происхождение брэнда “Зажигалка” публика может воспринять с иронией. Не хочу никого обижать, но у нас словосочетание “стриптиз из Сибири” звучит анекдотически. Согласен, что это снобизм, но снобизм — реальный фактор московского шоу-бизнеса”.
Что же касается городов европейской части России, то, по мнению маркетолога московской компании “Аверс” Ивана Сенина, их высококонкурентная среда может быть выгодной для нового проекта. “Для областных центров центральной России стриптиз-бар — относительно новая, незасмотренная реалия, — отмечает Сенин. — Проект с хорошо проработанным брэндом имеет шанс “взять рынок”. С другой стороны, более западное положение города ничего не значит. Я, к примеру, не уверен, что города вроде Ставрополя или Воронежа более “продвинуты”, чем Томск или Новосибирск. Вряд ли “Зажигалки” будут одинаково успешны во всех двадцати городах. Впрочем, такая неравномерность естественна для столь больших проектов, и думаю, томичи к ней тоже готовы”.