Татьяна Целищева, источник: «MirDela.Ru»
Желание попробовать себя на новом, неизведанном поприще посещает временами каждого. Но решиться на столь смелый шаг отваживаются немногие: сила привычки, боязнь перемен, сложившийся профессиональный имидж заставляют откладывать осуществление мечты на неопределенный срок. Но, как гласит старинная русская поговорка, «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Пресловутый кризис для людей с расширенным сознанием оказался новой точкой отсчета. «Подумайте, что вы можете и умеете делать еще, и начинайте зарабатывать там», — говорит и наш герой рубрики «Бизнес в лицах» Сергей Дьячков, известный в деловых кругах как управляющий партнер DSO Consulting. Проект, который господин Дьячков развивает сегодня, выбивается из привычного ряда бизнес-занятий. Сегодняшний его интерес лежит в музыкальной плоскости. И хотя творчество меньше всего подлежит планированию, создатель группы «Николаевский проспект» называет ее своим новым бизнес-проектом.
иллюстрация с mirdela.ru Помнится, как примерно год назад после круглого стола, посвященного рынку недвижимости, Вы сказали, что на днях будете выступать со своими песнями в одном из новосибирских клубов. Это была неожиданная новость. Но потом выяснилось, что это далеко не первый Ваш концерт. Расскажите, пожалуйста, как музыка появилась в Вашей жизни, и почему Вы решили снова заняться ею профессионально год назад, после значительного перерыва? Думаю, посетителям портала «Мир Дела», знающим Вас прежде всего как бизнес-консультанта, это будет очень интересно.
Каждый человек к чему-то восприимчив, у каждого есть свои врожденные данные, какие-то вещи приобретаются в течение жизни. Мы все были студентами – людьми молодыми, не удовлетворенными своим социальным, личным статусом, все время чего-то ищущими. У меня были хорошие друзья, и видимо, душа уже была готова к этому. Однажды Ян Чекалин (сегодня гитарист группы «Николаевский проспект») принес послушать Башлачева. После этого я стал больным на всю голову. И вот уже 20 лет мы болеем с ним вместе. Так я начал писать.
Одновременно стихи и музыку?
Как правило.
Что заставило сделать перерыв на несколько лет, а в прошлом году снова к этому вернуться?
Я все время рассказываю про великого человека по имени Александр Бородин. Он написал оперу «Князь Игорь», он же великий русский химик. Это возможно. Другое дело, что одновременно заниматься тем и другим очень сложно. Мы вышли на сцену в 1989—90 гг. В 1993 г., в принципе, у меня было уже все хорошо, кроме одного – у меня не было денег. Я пошел зарабатывать деньги. Сменил несколько бизнесов, результат Вы знаете. Когда нам стало понятно, что кризис неизбежен, что нужно выходить в кэш и искать еще что-то, чем можно заняться, мы так и сделали. В кэш мы начали выходить с середины 2006 г. На протяжении двух лет мы собирали наличность. А в течение 2008 г. мне шли бесконечные знаки: люди стали вспоминать старую музыку.
Именно Вашу или в принципе старую музыку?
Мою и старую музыку в принципе, но я, будучи, как и все, эгоцентристом, транслировал это на себя. Люди начали спрашивать, а почему я не играю. Неожиданно приехал мой старый импресарио. А в июле прошлого года мне позвонил Коля Иванов, организатор «Чистофеста», и предложил сыграть. Это стало кульминацией. 12 июля я пошел и сыграл.
Получается, что возвращению к музыкальной деятельности поспособствовал ряд удачно совпавших обстоятельств…
Понимаете, если говорить о человеке, по крайней мере творческом, то ведь он не однозадачный. У человека много талантов. Какие-то, возможно, еще скрыты, еще спят. И наше-то искусство человеческое состоит в том, чтобы понимать, что ты можешь, и когда у тебя что-то не получается, перейти в другую плоскость, начать зарабатывать там. Это же так просто.
То есть бизнес-консультирование уже не стало приносить прибыль?
Такую, как прежде, безусловно, нет: рынок съежился в разы. Но надо сразу снять вопрос о DSO Consulting – компания продолжает действовать, сегодня она в заказе, в отличие, кстати, от наших конкурентов. В DSO Consulting есть клиентский круг, который был сформирован за четыре года, он никуда не делся. Разумеется, нам пришлось оптимизировать бизнес-процессы, но для нас и для рынка важно, что мы существуем. Не могу сказать, что все хорошо, – в данной рыночной ситуации такое невозможно. Но мы в заказе.
Музыкой сегодня можно заработать?
Музыкальный рынок всегда был структурирован. Есть суперзвезды, для которых музыка – это бизнес, они на ней зарабатывают. Есть прослойка, по сути, сезонных музыкантов, которым удается заработать время от времени. И есть самый низ, «подвал», которые вообще ничего не зарабатывают. Сейчас я говорю о тех, кто исполняет свои, оригинальные песни. У тех, кто поет кавер, шансов заработать реальные деньги нет практически никаких. Представьте, что какая-то группа из «подвала» поет кучу разных песен разных авторов, а что у нее будет на пластинке? Ничего. У них нет перспектив. Другое дело, что в начале действительно ничего не зарабатываешь. Но путем многотрудных операций ты все равно приходишь к признанию. Мы идем этим путем. Он гораздо сложнее в том смысле, что сразу-то денег нет. Хотя концерты окупаются, есть цель и пластинку окупить. Как говорят китайцы, шаг за шагом мы идем к цели. Это же бизнес-проект…
Я, конечно, уже могу себе позволить увлечения разные (смеется). Но думаю, рынок мой почерк изучил: обычно все, за что я берусь в последние годы, у меня получается. И сейчас ко мне на рынке неподдельный интерес, потому что я все время делаю что-то новое. Это привлекает людей. Да и музыка хорошая. Целью пластинки, которую мы выпустили, было записать 10 хитов. Мне говорят, что так не должно быть. Я же считаю, что так правильно. Пластинку слушать будут многие – и важно, чтобы каждый человек себя там нашел. Может быть, не сегодня, но в итоге этот проект принесет деньги. В идеале было бы, наверное, попасть на вершину, но это не самое главное в жизни. Если мы будем довольны собой, нам на жизнь будет хватать (а мне на жизнь и так хватает), мы будем счастливы.
Кроме того, у меня есть очень стойкое ощущение, что мы к месту. Во время кризиса всегда происходит переоценка ценностей. Чем глубже кризис, тем больше переоценивается. Люди, которые были воспитаны на попсе последних лет, как мы называем, на целлулоиде, сейчас-то понимают, что их обманули. Понимание это, в сущности, подсознательное. И у них возникает протест. Мы сами это пережили в конце восьмидесятых – начале девяностых. Так появились Башлачев, Лоза, Цой, Гребенщиков и много кто другой. Наши слушатели сегодня – это, как правило, люди, которые чего-то ищут. Это те, кто с юности начинает зарабатывать, интересоваться искусством, те, кому-то что-то надо от жизни. У нас вообще слушатель протестный – это же здорово! Мы протестные, и слушатель протестный! И мне кажется, что в такой экономической ситуации, когда кризис будет длиться еще долго, потребность в честном искусстве будет только расти.
Как воспринимают Вашу музыкальную деятельность клиенты, заказчики, партнеры, знающие Вас как аналитика и бизнес-консультанта?
Большая часть из них в восторге. У нас с ними очень близкие отношения, и в прошлом году им всем было сказано, что мы начинаем новый проект, и попросили не удивляться. Конечно, все удивились, но сейчас слушают.
Как сегодня расставляете приоритеты? Одна деятельность гармонично уживается с другой?
Это уже удалось согласовать. Этот конфликт сродни тому конфликту, когда в DSO Consulting в производстве сразу было по 9 заказов. Это очень много для компании, в которой работает 8 человек. Просто распределяешь время. Вот вчера, например, у меня с утра было несколько встреч, потом я поехал на репетицию, после чего снова на деловую встречу, прямо с гитарой.
Кто-то из Ваших знакомых еще сменил сферу деятельности на кризисной волне?
Очень многие.
Тоже ушли в творчество?
Творчество – это очень тяжелый труд: его очень сложно описать в терминах и технологиях. Наиболее адекватные руководители в сентябре-октябре прошлого года сократили издержки, отказались от расширения производства и начали думать, какое из направлений будет перспективным в этой ситуации. В феврале-марте эти люди начали движение. Например, занимался строительством – стал производить товары массового потребления. Или, допустим, занимался производством строительных материалов и торговлей ими, а стал ресторатором. Я думаю, что этих историй в ближайшее время мы услышим еще очень и очень много.
Вам бы хотелось, чтобы бизнес вынес какой-то урок из случившегося? И если да, то какой урок?
Читайте Маркса, Кондратьева. Рынок перегрет. Господин Миллер, глава «Газпрома», говорит, что скоро нефть будет стоить 250 долларов за баррель. А мы-то понимаем, что она вот-вот будет падать. Мы-то понимаем, что цикличность никто не отменял. А предприниматель верит, что после многолетнего подъема рост продолжится. Надо руководствоваться здравым смыслом: не бывает бесконечного роста. Ни одна из развитых экономик не обошлась без кризиса. Что происходит во время кризиса? В чем его прелесть? Рынок деформируется, происходит децивилизация потребления: потребитель из верхнего ценового сегмента переходит в средний, из среднего в нижний. И вот здесь может возникнуть дефицит дешевых товаров. Например, я не бедный человек, но и я становлюсь сегодня менее чувствителен к сервису, мне становятся интересны дешевые магазины. И в это время рыночные возможности лежат, по сути, в двух направлениях: первое – в производстве дешевых товаров массового потребления, FMCG, а второе – в честном искусстве. Поэтому наше появление очень кстати и к месту.
Год назад Вы начали выступать сольно. Сегодня у вас группа «Николаевский проспект». Как подобралась команда?
Да, до марта этого года я играл один. Когда понял, что я готов, позвонил Яну Чекалину. Он сказал «да» и в течение недели купил гитару. Потом мы зашли с ним в студию к Евгению Рузанкину и попросили Женю подыграть нам в одной песне. Потом пришел Денис Соболев, и мы его попросили подыграть на маракасах. Из студии мы вышли уже командой.
У Дениса Соболева очень интересная роль в группе – создание атмосферы. Так написано на обложке диска.
Он просто очень долго был с нами, очень хотел играть. И мы его взяли. Все получилось само. Все очень органично.
Все песни на пластинке из прошлого?
Нет. «Радуга» была написана в январе этого года, «Путь к Новосибирску» — в феврале.
Интересно сравнить песни этого года с композициями прошлых лет…
Я Вам скажу, что изменилось. Если в девяностые я себе задавал вопросы, то сейчас, в нулевых, я себе на них отвечаю. В девяностые песня «Путь к Новосибирску» не могла появиться в принципе. Если ты много работал и искал себя, то рано или поздно себя находишь. И ты начинаешь понимать, что есть главное в твоей жизни – любовь, дети, работа, твой город, друзья, и что ты состоялся, потому что они были с тобой. Вот мой город был всегда со мной. Это настоящая любовь, и о ней можно говорить совершенно открыто, не стесняясь. Я люблю свой город Новосибирск. Новосибирск меня любит. Двадцать лет назад мы были молодые, агрессивные, неустроенные, время тяжелейшее – конечно, мы страдали…
Вы сказали, что попасть на вершину для Вас не самое главное…
Вершины же бывают разные. Мне совершенно не важно, чтобы у меня был гастрольный тур по всему миру, но мне важно, чтобы мне за свою музыку никогда не было стыдно. Есть цели административные – слава, деньги, погоны, а есть цели творческие – сделать самое лучшее. Одной из своих дочерей (у нее сейчас протестный возраст) я говорю: «Глубочайше уважаю твой протест, но вот скажи мне, что сделал Джон Леннон, когда протестовал?» Она уже знает ответ – создал группу «Битлз». Продолжаю: «Что делает твой папа, когда протестует? – создает группу “Николаевский проспект”.
Как близкие отнеслись к таким переменам? Поддержали?
Безусловно. Мой-то круг – близкие и друзья – знали, что рано или поздно это стрельнет. Потому что все эти годы я действительно писал песни. Если и есть сложности, то они технического плана: сложно найти на все время. А в эмоциональном плане… скажем так: в моем кругу никто никогда не сомневался, что это настоящий рок-н-ролл. И что это не последний наш бизнес. Мы еще что-нибудь придумаем!
Какие у Вас музыкальные планы?
Думаю, что к концу года постараемся выпустить вторую пластинку. Мы готовились двадцать лет — нам есть что сказать. И будем продолжать концертную деятельность. Сегодня у нас примерно концерт в месяц. Пока этого хватает.