Среди предков почти каждого коренного сибиряка обязательно встретятся старообрядцы. И автор этой публикации — не исключение. В нашем доме до сих пор хранятся рукописные старообрядческие книги прабабушки. Этим книгам, в плотных кожаных переплетах, писанным черными или синими чернилами, уже более сотни лет. Мама до сих пор надеется когда-нибудь набраться терпения, освоить хотя бы немного старославянский и прочесть эти старинные тома.
В комнате отца висят две потемневшие от времени старообрядческие иконы. Эти лики тоже перешли к нам от прабабушки Марфы Моисеевны. Может быть, поэтому я давно хотел встретиться и поговорить с православным старообрядческим священником. Сделать это оказалось совсем непросто. Много раз я звонил в старообрядческий храм, где мне очень любезно и доброжелательно сообщали, что епископ сейчас в отъезде. Почему преосвященный Силуян так часто оказывается в разъездах, я понял только во время встречи с ним. Седовласый, уже преклонных лет мужчина представился:
— Преосвященный Силуян, епископ Новосибирский и всея Сибири и Дальнего Востока Русской православной старообрядческой церкви.
Вот оно, оказывается, в чем дело! Под попечением епископа чуть ли не полстраны! Огромные территории, на которых живут тысячи и тысячи православных, сохранивших старую веру
После несколько официальной, обросшей многочисленными структурами Русской православной церкви (здесь вас встретит и пресс-секретарь и секретарь в приемной) приятно поразила простота и открытость. Епископ сам встретил нас у входа. За плечом у нас еще XXI век, но распахиваются двери, и в проеме седовласый старец с приветливым лицом. Панагия на груди, четки в левой руке, и вот мы уже как будто перешагиваем пороги столетий.
— Отче, под вашим окормлением находится такая огромная территория…
— Наша епархия создана в 1992 году. Тогда объединились Семипалатинская, Томско-Алтайская, Минусинская и Якутско-Амурская епархии.
— Слово «старообрядец» слышали практически все, но мало кто сегодня знает историю старообрядческой церкви. «Знания» большинства ограничиваются, в лучшем случае, картиной Василия Сурикова «Боярыня Морозова». Не напомните ли вы для наших читателей историю старообрядчества?
— Слово «старообрядец» появилось тогда, когда в XVII веке произошло разделение церкви на Руси. И в Православной Церкви появилось два направления — старое и новое. Новое направление стало официальным, а старое — преследуемым. А до этого на протяжении шести с половиной веков от крещения Руси в 988 году слова «старообрядец» не было. Все были православной веры. И исповедовали ее по канонам древней церкви. И получается, что старообрядцы — это те, кто исповедует веру от крещения Руси.
— А чем был вызван раскол в Православной Церкви?
— Это был не первый раскол в истории Православной Церкви. Когда-то и Рим, и Константинополь, который часто называли Царьградом, были православными. Рим был центром западного православия, Константинополь — восточного. Но пришло время испытаний. По попущению Божьему враг рода человеческого всеял плевелы свои. И от этого пострадали церковь и западная, и восточная. Западная церковь отказалась подчиняться Царьграду — Константинополю, и все у нее пошло по своей воле. Появились крестоносцы, индульгенции, инквизиция. Царьград же попал под иго Османской империи. И Божьим промыслом Православную Церковь должна была спасти Русь.
В таком образе церковь существовала шесть с половиной веков. Но и здесь в церковь пришли испытания. И разделили церковь. В XVII веке царь Алексей Михайлович под видом усиления славянского могущества предпринял попытки изменения старой веры. Он надеялся распространить влияние Руси на Сербию, Болгарию, Словакию, те славянские страны, которые находились под игом Османской империи. В церквах этих стран уже произошли изменения по типу греческой православной церкви. И чтобы привлечь эти страны, Руси требовалось пойти на уступки в вопросах веры. И вот государственным путем с помощью Патриарха Никона в церкви стали появляться нововведения. Объясняли это тем, что эти нововведения — правильные. И таким путем попали в ловушку. И последствия тех дел оказались плачевными для всей России.
Ослабела вера — ослабела душа. Была крепкая душа, а стала некрепкой, малодушной, двоедушной. И все это закончилось переворотом 1917 года. Александр Солженицын сказал, что XVII век послужил разделению церкви, а 1917 год XX века послужил полному отказу от веры.
— А чем Русская православная старообрядческая церковь отличается от Русской Православной Церкви?
— У нас каркас тот же самый. Праздники — те же самые, уставы и каноны. Но все-таки за 350 лет изменился порядок молитв, сократилось богослужение. Это наложило свой отпечаток, свои акценты, которые не соответствуют тем временам, когда существовала единая вера на Руси. А старая вера сегодня по силе своей старается сохранить те устои, которые душеспасительны.
— Наиболее известно различие в осенении себя крестным знамением…
— Да, это новшество тоже было введено в XVII столетии. Прежде все православные осеняли себя двуперстием, а после Никона ввели трехперстие. И получился перевертыш. Троица оказалась вверху, а два пальца, символизирующие Христа, как Бога и человека — внизу. Изменилось и крещение. Церковь всегда стояла на том, что при крещении обязательно полное погружение в воду. В это время человек омывается и обновляется. И при этом обязательно троекратное погружение. А полоскание, обливание, брызганье, мочение — это все игрушечно-декоративное. И старо-православная вера сохраняет все церковные традиции.
— А вы сами называете себя «старообрядцами»?
— Слово это уже вошло и в обычаи, и в быт и укоренилось. И теперь церковь наша называется Русская православная старообрядческая. Наша церковь, кроме епархиальных центров, имеет общий центр — Московскую митрополию.
— Отче, каким гонениям подвергалась ваша церковь после раскола?
— Преследования были очень жестокими. Из нас пытались беспощадно выжечь и вытравить старую веру. Это делали государство и господствующая церковь. Так продолжалось до 1905 года. А 17 апреля 1905 года Николай II издал указ о веротерпимости. Этот указ коснулся и староправославной церкви.
— А какие сегодня отношения староправославной церкви с РПЦ?
— В общедуховных и нравственных вопросах мы решаем одну задачу, вместе думаем, как поднять наше общество, наше несчастное, брошенное и непросвещенное поколение. В этом наш общий долг. И одновременно всячески противодействовать проникновению опасных сект, калечащих молодое поколение.
— А какое-то общение между вами и РПЦ сегодня происходит?
— Да, общаемся. На официальном уровне, на каких-то мероприятиях, на каких-то общих форумах.
— А с другими христианскими течениями вы общаетесь?
— Это общение — условное. А вообще возникает чувство сожаления от того, что болезненное состояние человека во многом и породило пестроту всевозможных религиозных течений и вероучений. Основа у нас одна, но каждый пытается внести в веру что-то свое. И таким образом христианская вера дробится. А по Евангелию, если государство разделится само в себе, то будет уже не крепким. Так и после разделений — и семья оказывается некрепкой, и коллектив некрепкий.
— Я слышал, что староправославная церковь ведет летосчисление не от рождества Христова, а от сотворения мира.
— Надо сказать, что не только старообрядцы, но и вообще Русская Православная Церковь ведет летосчисление от Адама, от сотворения мира. И начало нового года по этому летосчислению всегда наступает 1 сентября по старому стилю, 14 — по новому. И нынешнего 1 сентября начался 7513 год. Был високосный 512-й, а начался 513-й.
— А когда старообрядцы отмечают Рождество Христово?
— Рождество у нас одно. И мы, и Московская патриархия отмечаем его 25 декабря по старому стилю или 7 января по новому стилю.
— Спасаясь от преследований, старообрядцы бежали в леса, в глухомань. Но гонения прекратились, жизнь начала меняться, и теперь старообрядцы, уже не прячась, живут так же, как и все. Отличается ли образ современного старообрядца от того, каким он был 200 лет назад?
— Ценители старой веры считали, что никакое царство не может заменить душу человеческую. И ради сохранения души они оставляли насиженные места и шли туда, где могли свободно исповедовать свою веру. Честь им и хвала за то, что они выстояли и донесли до наших времен коренную, спасительную, испытанную, проверенную, естественную, натуральную веру. И все сегодня к ней относятся с почтением и уважением.
А внешняя среда? Разумеется, она накладывает свой отпечаток. Как говорится, все в одном котле. Но в том-то и отличие христиан, что, находясь в таком «котле», они черпают свои силы в Боге. Имеют силы сохранить и удержать свою веру.
— А известно ли, сколько сегодня в России старообрядцев?
— Это все обтекаемо. Если копнуть глубже, то все, кто исповедует православную веру, корнями уходят в старообрядчество. А если говорить о количестве, то можно и ошибиться. Главное, что от старых поколений наша вера передается молодым. Сейчас у нас в России 10 епархий, около 300 приходов и около миллиона прихожан.
— А есть ли у старообрядческой церкви свои учебные заведения?
— Да, без этого невозможно. В частном порядке в каждом приходе есть церковно-приходская школа, где ведется и обучение, и духовное воспитание. В Московской митрополии у нас есть училище.
— У баптистов сложилась традиция передавать веру в одной семье из поколения в поколение. Как легко понять, у старообрядцев то же самое. А есть ли у старообрядцев новообращенные?
— Да, конечно. Человек находится в духовном поиске. Порой не попадает на ту тропу, которая ему нужна, и движение, поиск продолжаются. И нередко такие люди приходят к нам и находят себя в нашей церкви.
— Старообрядчество даже по построению самого слова кажется чем-то древним. А молодежь у вас есть?
— Да (теплым голосом). Молодежи у нас много. Многие поют в хорах. А пение у нас исключительное, церковное. Знаменное пение, не латинское. Византийско-греческое, созданное специально для церкви. Наш хор выступает не только в Новосибирске, но и в Москве, и даже за рубежом.
— Отче, расскажите немного о себе.
— Всю жизнь я нахожусь на этом духовном пути. Служил когда-то в армии, в радарном подразделении. Однако священство у нас в роду, и меня всегда влекло на этот путь. И в 26 лет я стал священником. И на этом поприще я уже 38 лет.
— Русская Православная Церковь постоянно жалуется на нехватку священнослужителей. А как с этим обстоит дело у вас?
— Да, это проблема. Как и во всех сферах, не хватает людей, специалистов. Тем более что мы оказались не готовы к тому времени, когда церковь получила подлинную свободу. И тут выяснилось, что у нас произошли многие утраты. И сегодня нужно приложить много усилий для восстановления инфраструктуры, кадров. Мы оказались не готовы, а вот всевозможные опасные секты быстро сориентировались. И нередко человек, утративший корни веры, попадается на их крючок.
— В Русской Православной Церкви духовенство делится на белое и черное. То есть на священнослужителей и монахов. А у вас?
— Это было в традициях и до разделения церкви. В патриаршей церкви сегодня много монастырей, монахов и игуменов. У нас это пока реализуется не в полном объеме.
— Участвуете ли вы в каких-то социальных проектах?
— У нас остра финансовая проблема. Я всегда душевно переживаю оттого, что наши олигархи и коммерсанты оказались не хозяевами своему богатству, а его рабами. И тратят миллионы вовсе не на то, на что следовало бы. А мы находимся в долгах. Вот восстановили собор, поставили хозяйственное помещение и оказались в долгах. И не знаешь, кто бы мог помочь. Или купола на храме. Они уже созрели для того, чтобы их золотить. И на это тоже требуется немало денег. Но даже в этих условиях мы стараемся не отгораживаться от проблем общества. Ведем занятия с детьми с замедленным развитием.
— Не пугает ли людей само название «старообрядческая церковь»?
— Из-за нехватки информации порой подобный негатив наблюдается. Тем более что сами старообрядцы тоже делятся на церковных и не церковных. И это тоже добавляет тем для пересудов. Но в народе все больше интереса к своим корням, к корням своей веры. И все больше людей познает евангельскую истину «стучите и отворят вам».
Пока мы беседовали с епископом Силуяном, в небольшом храме понемногу собирались верующие. Но служба не начиналась. И только после того, как епископ ответил на наш последний вопрос, он поднялся на небольшое возвышение, и пение церковного хора наполнило все вокруг.
Comment section