Председатель Законодательного собрания Красноярского края Александр Усс – одна из самых влиятельных и уважаемых фигур на краевом политическом небосклоне. Не секрет, что фамилия спикера наряду с другими всплывает в различных прогнозах, когда речь заходит о будущих губернаторских выборах, при этом его кандидатуре зачастую отдается предпочтение.
С учетом того, что начавшийся процесс слияния Красноярского края, Таймыра и Эвенкии в единый субъект Федерации неизбежно приведет к перераспределению власти на территории региона, роль таких «политических тяжеловесов», как красноярский спикер, в большой политике резко возросла. Сегодня АЛЕКСАНДР УСС в эксклюзивном интервью «Континенту Сибирь» отвечает на вопросы СЕРГЕЯ БОБРОВА.
– Александр Викторович, недавно Красноярский край посетил президент Владимир Путин. Как бы вы охарактеризовали итоги визита президента и какова была обстановка в городе во время приезда высоких гостей? Когда Путин был в Новосибирске, улицы города перекрыли, и Владимир Владимирович даже извинился перед новосибирцами за излишнюю ретивость соответствующих служб.
– Согласен, для журналистов борьба за интересы народа в связи с перекрытием улиц является главной дежурной темой. Хотя я считаю, что к такого рода вещам нужно относиться спокойно. Не так уж часто к нам приезжают президенты. Мы давно ждали визита Путина, но в последние годы высокие должностные лица объезжали край стороной. Вспоминаю, что в период пребывания у власти Валерия Зубова президент был у нас трижды, один раз вместе с Хасимото (бывший премьер-министр Японии. – «КС»).
В то время у нас сложились более или менее нормальные отношения с центральной властью, мы были включены в целый ряд федеральных программ. Поэтому с визитом Путина мы связывали большие надежды. Свое долгое отсутствие Владимир Владимирович объяснил так: «Я не приезжал, так как в крае все было относительно благополучно, теперь же возникли серьезные проблемы, мимо которых федеральная власть пройти не может».
Действительно, Красноярский край – один из самых крупных субъектов Федерации, опора державы, и складывающаяся в нем ситуация имеет общефедеральное значение. В чем выражаются наши проблемы? Мы начали испытывать серьезные затруднения в социально-экономическом развитии региона. Темпы в последние годы оказались ниже, чем у соседей. Мы продолжаем «расти», но медленнее, тогда как раньше край входил в число лидеров российской экономики. Спад сказался на благосостоянии людей, возникли перебои с зарплатой.
Мы вынуждены были отказаться от целого ряда комплексных программ, которых мы напринимали много, учитывая финансовое благополучие прошлых лет и полагая, что это будет продолжаться вечно. А когда возникли сбои, в том числе со стороны нашего главного налогоплательщика – «Норникеля», все в одночасье рухнуло. Вторая проблема – территориальная. Осложнились отношения с Таймырским автономным округом, который входит в состав края, и соответственно, с Норильском. Решить эту проблему без участия федеральной власти будет затруднительно.
– Мне кажется, Путин однозначно высказался: Норильск – у Красноярского края, Таймыр – сам по себе – В его публичных оценках все было не столь однозначно. Президент сказал, что сырьевые гиганты класса «Норникеля» строились всей страной, поэтому благами от результатов их деятельности должны пользоваться все, и край в целом. Это можно лишь расценивать как предпосылку к такого рода решениям. И второе, на что все обратили внимание. По мнению президента, при всех территориально-административных изменениях мы не должны плодить дотационные территории. И если Норильск отойдет к Таймыру, то на Таймыре окажется избыточная финансовая масса, которая неизбежно будет перераспределена в сторону Федерации, а край с его огромной территорией станет глубоко дотационным.
Тогда его бюджетную обеспеченность можно будет сравнить с Тывой или Хакасией. Меня еще обнадеживает тот факт, что губернатор Таймыра Александр Хлопонин на нашем совместном совещании с президентом достаточно однозначно высказался, что у нас нет территориальных претензий и что мы обязательно договоримся. Хотя в Норильске, если судить по телевизионным сообщениям, Хлопонин сказал несколько иначе: Норильск надо сначала переподчинить Таймыру, а затем на базе трех субъектов Федерации создать один. Я боюсь, как бы на этой переправе мы чего-нибудь не потеряли. Раз уж мы коснулись этой темы, скажу, что нынешнее устройство Красноярского края, конечно, не идеально.
Тот факт, что на территории Таймыра, самостоятельного субъекта Федерации, есть островок красноярской территории – Норильск, вызывает самые разные противоречия и перекосы, в том числе финансовые. – Как, по-вашему, можно решить проблему? – Один из способов простой: лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. Отдать Норильск Таймыру и зациклить крупные финансовые потоки на территории, где деньги в таком количестве не нужны. Однако при этом возникнут дополнительные административные «предпосылки» для того, чтобы финансы не работали на страну. Поэтому надо действовать иначе: создать в прежних границах края единый субъект Федерации. Только не следует делать никаких промежуточных шагов, революций.
Давайте просто учиться жить вместе. Мы готовы создать нечто вроде парламентской ассамблеи общекраевого масштаба, которая вырабатывала бы совместные законопроекты. Считаем, что надо создать постоянно действующий исполнительный орган, который проработал бы последствия территориального объединения. – Некоторые аналитики, кстати, усмотрели подоплеку в том, что президент поехал сначала в Норильск, а уже потом в Красноярск – Президент летел в Иркутск, и было бы нелогично сначала посетить Красноярск, затем вернуться в Норильск, после чего снова лететь через весь край в Иркутск. Хочу обратить ваше внимание еще вот на что. На совещании с президентом я выступил и сказал, что бюджетное и налоговое законодательство в части федеральной централизации большого количества финансовых средств сработало не на пользу регионам-донорам, да и практически всем субъектам Федерации, и лишило стимулов экономического развития.
Мы все превращаемся в регионы-реципиенты. У нас забрали НДС, изменили ситуацию в сфере недропользования. Я высказал мысль, что теперь этот опыт следует изучить, переосмыслить и, может быть, сделать шаг назад, к снижению излишней централизации.
И второй момент. Сегодня крупные сибирские предприятия сырьевого сектора дают две трети валютных поступлений России. Эти же предприятия фактически вывозят финансы, таким образом страна вымывает основы собственного экономического благополучия. Деньги должны оставаться здесь. Ограничений по этому поводу и общих положений, что налоги должны платиться по месту основной производственной деятельности, не хватает. И я с удовлетворением для себя отметил, что эти два тезиса президент воспринял позитивно. – Полпред Леонид Драчевский примерно то же самое прописал в «Стратегии развития Сибири», но пока не нашел понимания со стороны Минэкономразвития – Я надеюсь, что все это будет очередной гирей на нашу чашу весов.
По крайней мере, есть понимание проблем у Путина. – Александр Викторович, ваш край боится остаться без «Норильского никеля». В других регионах нет таких стабильно работающих гигантов, и тем не менее ничего, живут. Есть ли другие причины того, что край оказался в не очень хорошем экономическом положении? – Вы правы. То, что мы сегодня попали в жесткую зависимость от норильского комбината, есть результат последствий кризиса 1998 года. Долги были обесценены, их удалось заплатить без особого труда. Предприятия, ориентированные на экспорт, получили преимущество в связи с падением рубля.
Власть в целом, исполнительная прежде всего, снизила активность по подъему экономики. Мы стали иждивенцами одного предприятия. У нас появилось много денег, которые мы просто проели, хотя могли бы вложить в экономику менее крупных предприятий. У меня нет сколько-нибудь разумных объяснений произошедшему. Важную роль сыграл и тот факт, что в последнее время край отличался высокой степенью конфликтности государственного управления, когда власть и бизнес соревновались друг с другом, кто хозяин. В результате мы лишились внутренних и зарубежных инвестиций, от нас отвернулись, хотя по инвестиционной привлекательности Красноярский край до сих пор является лидером. В подтверждение вашей правоты скажу, что пять лет назад удельный вес платежей «Норникеля» не превышал в крае 25 процентов.
Теперь этот вес увеличился более чем в три раза. Можно, конечно, винить конъюнктуру на внешнем рынке, но и с властей всех уровней вины снимать нельзя. А о том, как работала власть, свидетельствует ситуация с бюджетом. Я часто слышу: бюджет не принят Законодательным собранием! Но депутатский корпус не несет за это даже толики вины. Депутаты должны были получить бюджет еще 1 ноября прошлого года. 28 декабря мы получили первый вариант, а 15 января он был отозван.
В результате окончательный вариант бюджета края был подписан совсем недавно. Это говорит о том, что в крае полностью утрачена ответственность и управленческая дисциплина. – Как вы охарактеризуете новую команду губернатора? В ней присутствует даже человек из Новосибирска – Дмитрий Терешков. – Я уверен, что никто не собирается работать на благо нашего края, если не связывает с ним свое будущее, не покупает здесь квартиру, не привозит семью. Действительно, в крае есть достойные люди, те, кого знает вся страна и даже весь мир.
Но они научены горьким опытом и не желают становиться мальчиками для битья или объектами очередных внутренних интриг и разборок. На исходе губернаторского срока, учитывая вышеназванные обстоятельства, на работу в администрацию рвется далеко не каждый. Но я желаю всем новым заместителям губернатора успеха. Работу их пока оценивать рано. У меня есть только надежда, которая, как известно, умирает последней. – В Красноярском крае как ни в каком другом сконцентрированы крупные финансово-промышленные группы – «Норникель», «Русал», МДМ, ЮКОС.
Некоторые из этих гигантов даже представлены губернаторами (Хлопонин). Не получится ли, что после объединения края они начнут выяснять, кто здесь главный? Не возникнет ли противодействия с их стороны? – Насчет того, кто главный, все просто – Лебедь. А по поводу противодействия Я думаю, что наличие крупных ФПГ не будет являться препятствием «собиранию» края. Путин, кстати, упомянул проблему диверсификации производства. Это важная задача – трансформировать наши сырьевые гиганты и сделать их производственно-экономические интересы более разноплановыми. Сегодня «Норникель» серьезно «зашел» на Енисейское речное пароходство, у него есть определенные планы относительно завода тяжелого машиностроения, судостроительного и комбайнового заводов.
Подобные планы имеет «Русал» – он интересуется лесной, сельскохозяйственной промышленностью. МДМ сначала была представлена в регионе банком, теперь эта группа уже думает об угле. Поэтому, получив контроль над какими-то объектами, ФПГ неизбежно расширяют зону своих интересов. Эти интересы начинают переплетаться и выходить на территорию разных субъектов Федерации, входящих в край. Те самые административные барьеры и границы, которые их охраняли, становятся тормозом. Не исключаю, что бизнес и финансы станут теми двигателями, которые поломают барьеры и будут способствовать объединению. – Представим, что объединение в единый субъект Федерации уже состоялось.
В таком случае у ФПГ остается два пути: либо выставлять «своих» кандидатов на пост губернатора и соперничать друг с другом, либо искать взаимоприемлемую фигуру, которая устроила бы всех. Как, по-вашему, будут развиваться события? – Очень скоро крупный бизнес поймет, что иметь ручных политиков-марионеток невозможно и невыгодно. Интересы экономического развития и гражданского общества потребуют людей, которые будут или равноудалены, или равноприближены к крупнейшим игрокам на краевом поле. Лобовой корыстный интерес отойдет на задний план. Нельзя построить удельное княжество «Норникеля», ЮКОСа, других. ФПГ нужно активно привлекать во власть еще и потому, что там образованный и подготовленный менеджмент, там формируются новые, более прогрессивные стандарты управления.
Я могу привести пример по выборам руководящих органов Законодательного собрания. За мою кандидатуру проголосовало большинство, в том числе представители коммунистов, демократов, те, кто поддерживает ФПГ, блок Быкова и так далее. Все эти силы трудно притираются друг к другу, но мы смогли договориться и, пожертвовав амбициями, ответственно подойти к решению вопроса. Найдутся консолидирующие силы и на губернаторских выборах. – Александр Лебедь может стать фигурой согласия? – К сожалению, я сегодня должен констатировать, что конфликт является главным признаком деятельности исполнительной власти. В этом смысле можно говорить о равноудаленности власти как оппозиции всем и вся.
Но я надеюсь, что Александр Иванович в ходе своей работы многое переосмыслил. Он меняется, я это вижу. Впереди целый год, и в какую сторону сместится вектор его управленческих усилий, какой облик он будет иметь в глазах населения, насколько будет представлять интересы ФПГ, сейчас сказать трудно. – Лебедь как-то заявил, что ваше избрание спикером лоббировал Олег Дерипаска – Тогда, наверное, меня лоббировали и Потанин, и Быков, и Зюганов. Повторяю, за меня голосовали представители разных партий и течений. – У вас довольно сложные отношения с губернатором. Были ли какие-то попытки к сближению? – С моей стороны да, это однозначно. Но не все они увенчались успехом.
Я не могу входить в окно, если закрыта дверь. Но я сделал все, чтобы между нами были нормальные деловые отношения. При любом раскладе руководители не могут допустить, чтобы в их регионе повторилась приморская ситуация образца двух-трехлетней давности. – Извините за нескромный вопрос. Как вы считаете, могли бы вы являться той равноудаленной, консолидирующей фигурой на следующих выборах губернатора Красноярского края? – Я принадлежу к тем, кому такая перспектива нужна менее всего. Я не думаю всерьез о предстоящих выборах. У меня есть обязательства перед избирателями, 65 процентов которых отдали предпочтение моей кандидатуре.
Я им очень благодарен и понимаю свою ответственность. Выборы проходили на серьезной эмоциональной волне, впервые за многолетнюю историю явка в городе оказалась выше, чем на селе. Не хотелось бы предстать в глазах избирателей эдаким верхоглядом, который прыгает из одного кресла в другое. – Не могу не спросить вас об оценке деятельности полпреда в СФО Леонида Драчевского. – Нам повезло с представителем президента. Интеллигентный, интересующийся, а не указующий человек. Без позы, без рисовки, с богатым жизненным опытом, не стесняющийся продемонстрировать нехватку информации. Он требователен, и это не мешает ему выполнять главную функцию – координатора и объединителя сибирских регионов.
Что касается конкретного участия Леонида Вадимовича в жизни нашего региона, приведу пример – «Сибмашхолдинг». Появление этой структуры в решающей мере зависело от поддержки полпреда. Создание округа встряхнуло местное чиновничество, собрало Сибирь воедино, обеспечило более жесткую дисциплину. Хотя, конечно, жаль, что центр округа – не Красноярск. Тогда, может быть, я говорил бы совершенно иначе. А сейчас я просто ревную.